Отношение стран Восточной Азии и остального мира к увеличению роли Китая

Политика Экономика

Изменения в мировой экономике

В начале года хотелось бы отметить основные проблемы, актуальные в долгосрочной перспективе.

Давайте рассмотрим таблицу, приведенную ниже. В ней указаны доли ВВП основных стран и групп в мировой экономике.

Доля основных стран и групп в мировом ВВП, %

1990 г. 2000 г. 2010 г. 2018 г.
(прогноз)
Мировой ВВП 100 100 100 100
Развитые страны 80 79,9 65,7 58,5
Страны G7 65,4 66 50,5 44,7
США 26,7 31,4 23,4 22,2
Япония 13,9 14,5 8,6 6,1
ЕС 31,5 26,1 25,6 22,1
Страны с формирующимся рынком и развивающиеся страны 20 20,1 34,3 41,5
Развивающиеся и новые индустриальные страны Азии 4,8 6,8 14,9 20,4
КНР 1,7 3,7 9,3 14,2
5 главных стран АСЕАН (Индонезия, Малайзия, Филиппины, Сингапур, Таиланд) 1,3 1,5 2,5 3
Индия 1,5 1,5 2,7 2,6

Таблица создана на основе данных номинального ВВП в долларовом выражении по странам и группам стран издания МВФ «Перспективы развития мировой экономики»

Само собой, эту таблицу можно интерпретировать по-разному. Например, доля развивающихся стран Азии в мировом ВВП составляла 4,8% в 1990 году, увеличилась до 6,8% к 2000 г. и до 14,9% к 2010 г., а к 2018 г., по прогнозам МВФ, достигнет уровня 20,4%. Исходя из этого, можно говорить об увеличивающейся роли стран Азии в мировой экономике. Япония же производила 13,9% мирового ВВП в 1990 году, 14,5% в 2000 г. и 8,6% в 2010 г., а к 2018 году её доля, возможно, упадёт до 6,1%, то есть прослеживается относительное сокращение её значимости. Вспоминая же дискуссии недавних лет, можно выделить два основных направления интерпретации таких данных.

Переустройство мира в связи с ростом роли новых индустриальных стран

Первое из этих направлений заключается в том, что доля семи наиболее развитых стран мира (США, Япония, Англия, Германия, Франция, Италия, Канада) в мировом ВВП составляла 65,4% и 66% в 1990 и 2000 годах соответственно и с тех пор сократилась до 50,5% в 2010 г., а к 2018 году составит 44,7%. Новые индустриальные страны, доля которых составляла 20% в 1990 г. и 20,1% в 2000 г., к 2010 году производили уже 34,3% мирового ВВП, и эта цифра вырастет до 41,5% к 2018 году. Исходя из этого, возникает вопрос – как в такой ситуации изменится мировой политический и экономический порядок?

В этой связи в последнее время стало практически общеупотребительным сокращение БРИК, обозначающее четыре страны с высокими темпами развития (Бразилия, Россия, Индия, Китай), а также понятие мир «Большого нуля», которое ввёл Ян Бреммер, основатель и президент аналитической компании Eurasia Group, обозначающее такой мировой порядок, при котором нет группы решающих государств наподобие G7 или G20, — всё это основывается на вышеописанной интерпретации. И хотя в последние годы темпы роста новых индустриальных стран замедлились, этот рост продолжится, и когда в 2020-е годы их доля в мировом ВВП превзойдёт долю государств G7, начнётся соперничество между странами Большой семёрки и развивающимися странами. Исходя из этого, важной проблемой мирового масштаба в будущем станет вопрос о перестройке системы глобального управления в связи с ростом влияния новых индустриальных государств.

Рост влияния КНР как проблема Восточной Азии

Второе направление интерпретации состоит в следующем. Доля США в мировом ВВП с 31,4% в 2000 году сократилась до 23,4% в 2010 году, а к 2018 году ещё несколько снизится, составив 22,2%. При этом доля КНР, составлявшая 1,7% в 1990 г. и 3,7% в 2000 году, быстро растёт и составила 9,3% в 2010 г., а к 2018 году повысится до 14,2%. Ещё в 1970-е годы Чжоу Эньлай говорил Генри Киссинджеру о Японии, что экономический рост «неизбежно» приводит к росту военной активности(*1). Если Китай будет продолжать наращивать экономическую и военную мощь, увеличивать политическое влияние, то в 2020-е годы он уже будет соперничать с США.

Опасность такого развития событий с разной остротой воспринимается в разных регионах. Само собой разумеется, что острее она ощущается среди стран Восточной Азии. Чтобы не усложнять, статистические данные я приводить не стану, скажу лишь, что в экономике стран Восточной Азии (к ней относятся Япония, Китай, Южная Корея, 10 государств АСЕАН, Индия) доля Китая в 2010 г. уже составила 38%, а к 2018 году, вероятно, достигнет 51%. Я хорошо понимаю, что ВВП и реальная мощь страны не синонимичны, но если осознать, что уже недалёк тот час, когда доля Китая составит более половины ВВП Восточной Азии, то понятна становится обеспокоенность ростом Китая и не особенно удивит постановка главной политико-экономической проблемы региона как «Что следует делать в связи с ростом Китая?» Рост новых индустриальных государств в этих условиях отходит на второй план.

Однако это в первую очередь проблема Восточной Азии, в мировом же масштабе высока вероятность того, что ещё какое-то время главной задачей глобального управления будет выработка стратегии в отношении роста новых индустриальных государств. Расхождение во взглядах на вышеуказанные вопросы между Восточной Азией и всеми остальными регионами мира должно сократиться в будущем, но это проявится, вероятно, лишь в 2020-е годы.

Вероятность увеличения количества стран, усматривающих опасность в росте Китая

После Второй мировой войны на руинах того, что Карл Поланьи называл «цивилизацией XIX века», Америка построила цивилизацию XX века. Баланс сил, международный золотой стандарт, саморегулирующийся рынок, либеральное государство… В отличие от цивилизации XIX века современный мир — это Pax Americana, основанный на долларовом эквиваленте, рыночной экономике и либерально-демократическом строе.

Китай, начиная со времени реформ и открытия страны в 1978 году, следовал завету Дэн Сяопина «скрывать способности, выжидая подходящего момента». Сохраняя однопартийную систему, Китай превратил социалистическую экономику в социалистическую рыночную, в международных отношениях вошёл в Pax Americana, принял долларовый эквивалент и вступил в цивилизацию XX века, добившись удивительных экономических успехов, роста военной силы и политического влияния. Это не создавало никаких проблем, пока доля Китая в мировой экономике оставалась незначительной.

Однако доля Китая уже сегодня составляет более 10% мирового ВВП, а к 2020 году превысит 20%. Если Китай увеличит свою военную силу и будет оказывать политическое влияние в тех же пропорциях, то не только страны Восточной Азии, которые уже ощущают давление, но и прочие страны мира почувствуют опасность дальнейшего политического роста Китая.

Какой должна стать Япония?

Что же делать Японии в период таких глобальных и региональных перемен?
Наиболее важным является поддержание баланса сил в Восточноазиатском и Тихоокеанском регионах и участие в выработке правил для мирового порядка XXI века. А для этого крайне необходимо возродить японскую экономику, упрочить связи между США и Японией в области дипломатии и обеспечения безопасности, а также развивать политические отношения со странами-партнёрами, прикладывая совместные усилия для поддержания безопасности и мира.

Премьер-министр Абэ Синдзо за первый год пребывания на посту главы государства сделал в этом направлении многое. Очень жаль, что в конце уходящего года он посетил святилище Ясукуни. Из-за этого не только в азиатских, но и в западных странах возросло количество людей, поддерживающих позицию Китая и Южной Кореи, которые критикуют Японию за «правый уклон». Во внешнеполитическом смысле Япония не получает из этой ситуации ничего положительного. Сейчас Японии необходимо сотрудничать со странами, которые поддерживают принципы рыночной экономики и либерализма, и содействовать упрочению международного политического и экономического порядка, в котором экономическим лидером являются США.

(Оригинал публикации на японском от 6 января 2014 г.)

(*1) ^ «Записи секретных переговоров между Чжоу Эньлаем и Генри Киссинджером» (Сю Онрай-Киссиндзя кимицу кайдан-року), перевод под редакцией Мори Кадзуко и Масуда Хироси, изд-во Иванами сётэн, 2004, с. 46.

японская политика японская экономика японская дипломатия Япония-Китай Япония-США