Южная Корея – «соседка, вызывающая сочувствие»

Поскольку мне хотелось бы внести полную ясность, начну сразу с выводов. Южная Корея, будучи «соседкой, вызывающей сочувствие», в то же самое время является самой «антияпонской» страной в мире. Для понимания отношений Японии и Южной Кореи существуют три отправные позиции. При этом следует постоянно помнить и о том, кто извлекает выгоду из ухудшения японско-южнокорейских отношений. Прежде всего, это Северная Корея и Китай. Кроме того, ухудшение используют к своей пользе политические силы левого крыла в Японии и Южной Корее, а также некоторые другие японцы.

Итак, отметим главные моменты, знание которых позволяет больше понять в японско-южнокорейских отношениях.

Во-первых, окончание Холодной войны. С исчезновением угрозы коммунизма ослабла угроза, которую представляет собой Северная Корея.

Во-вторых, подъём Китая. Близится время, когда Южной Корее придётся сделать выбор между Китаем либо Японией с Соединёнными Штатами.

В-третьих, слабость восприятия оттенков серого в Южной Корее с её конфуцианской чёрно-белой культурой противопоставления добра и зла.

В выступлении 15 августа президент Пак Кын Хе не стала поднимать вопрос «женщин для утешения»

В конце июля южнокорейское правительство в целях помощи бывшим «женщинам-утешительницам» учредило «Фонд примирения и исцеления». Противники этого шага устроили беспорядки на церемонии инаугурации фонда. Министр иностранных дел Японии Фумио Кисида 12 августа сообщил о намерении японского правительства незамедлительно перечислить фонду денежные средства в размере 1 млрд йен. А 15 августа президент Пак Кын Хе, выступая по случаю Дня независимости, не стала упоминать в своей речи проблему «женщин для утешения». Таким образом южнокорейский президент дистанцировалась от чёрно-белой логики «добра и зла».

В чём же состоит проблема «женщин для утешения»? Южнокорейский историк отвечает на этот вопрос следующим образом.

«Вопрос "женщин для утешения" японских военнослужащих возник в качестве актуальной проблемы японско-южнокорейских отношений в 1990-х годах. Правительство Японии отрицало причастность армии к организации этой практики, считая "женщин для утешения" результатом частной инициативы. Это вызвало протест женских организаций, а получившая широкую известность "бабушка" Ким Хак Сун и другие выступили со свидетельствами о событиях военных лет. В Токийский окружной суд был подан иск к японскому правительству с требованиями извинений и выплаты компенсаций (в 2004 году истцы потерпели окончательное поражение в Верховном суде). В Южной Корее широко развернулось движение в поддержку этих женщин с участием многочисленных гражданских групп, в том числе Конференции по проблеме корейских "добровольческих трудовых отрядов". ... Японское правительство недвусмысленно дало понять, что оно считает, что все проблемы, в том числе и так называемых "женщин для утешения" японских военнослужащих, были окончательно решены Базовым договором об отношениях между Японией и Кореей». (Чён Чже Чжон, «Противостояние Японии и Южной Кореи в интерпретации вопросов истории и исторический диалог», «Синсэнся»)

В этом объяснении заслуживает внимание то, что в нём не используется формулировка «принудительное перемещение». Профессор Чён Чже Чжон известен своими инновационными взглядами. Именно он создал формулировку «принудительное перемещение». Объяснение можно воспринимать как признание того факта, что «женщин для утешения» не перемещали принудительно.

О «Выступлении Коно»

В 1993 году 4 августа генеральный секретарь кабинета министров Коно Ёхэй выступил по вопросу «женщин для утешения» со следующими словами.

«"Заведения для утешения" открывались и действовали по требованию соответствующего военного ведомства того времени, и бывшая Императорская армия Японии была прямым либо косвенным образом к ним причастна. Имело место большое число случаев вербовки "женщин для утешения" против их собственной воли, причём при непосредственном содействии официальных лиц».

В январе 1997 года Фонд женщин Азии собрал в одной из сеульских гостиниц 7 бывших «женщин-утешительниц», чтобы вручить им «возмещение» в размере 2 млн йен вместе с письмом премьер-министра Японии, уведомив об этом мероприятии южнокорейские СМИ. Это было ошибкой.

Данный шаг лишь подлил масла в огонь протестного движения в Южной Корее, а принявшие деньги женщины подверглись жестоким нападкам и остракизму как «неграждане». Южнокорейским СМИ сообщили об этом крайне неуклюжим образом. Сообщению не хватало заботливого отношения и доброты по отношению к бывшим «утешительницам». В составе и руководстве Фонда не было никого, кто хорошо знал и понимал бы южнокорейские реалии. Скорее, там были люди, вызывающие неприязнь у правительства Южной Кореи. Уровень понимания этой страны был настолько недопустимо низким, что эти людям и в голову не пришло, что сообщение о выплате «возмещения» послужит поводом для нападок.

Истинная суть проблемы: мобильные трудовые отряды и «женщины для утешения» – совершенно разные явления

Материал «Имперские женщины для утешения» (опубликованный в газете «Асахи») профессора Университета Седжон Пак Ю Ха в достаточной мере раскрывает правду о проблеме «утешительниц». Он стал причиной судебного иска с требованием опревергнуть публикацию как «клевету, порочащую честь и достоинство». Суд нижней инстанции вынес решение о замене ряда формулировок, признав справедливость требования выплаты возмещения. Отрицание свободы научной деятельности неприемлемо в демократическом государстве.

В Южной Корее считают, что «утешительницами» были «невинные молоденькие девушки, которых силой уводили солдаты японской армии» («Имперские женщины для утешения»). Профессор Пак отрицает, что мобилизованные в «трудовые отряды» были «женщинами для утешения», подчеркивая при этом, что «силой их не уводили».

Авторитетный исследователь Ким Ён Дал, который жил и работал в Японии, также отмечал: «Девичьи мобильные трудовые отряды не имеют ничего общего с женщинами для утешения военнослужащих. Корейская сторона искажает исторические факты» («Исследование принудительного перемещения корейцев»). Он ясно дал понять, что и живущие в Японии корейцы не являются потомками принудительно перемещённых лиц.

Профессор Пак и профессор Сеульского университета Ли Ён Хун независимо друг от друга опрашивали бывших «женщин для утешения». Практически во всех случаях их продали родители и обманули хозяева соответствующих заведений. Вот как это объясняется.

В 1939 году в Японии были изданы «Указ о народной трудовой повинности», «О народных отрядах труда на благо отечества», «Указ о народной трудовой мобилизации», которые позволяли проводить трудовую мобилизацию юношей и мужчин в возрасте от 14 до 40 лет, а также незамужних девушек и женщин в возрасте от 14 до 25 лет. Для Кореи такого указа не издавалось. На Корейском полуострове сбор девушек в мобильные трудовые отряды начался в добровольном порядке в конце войны, в январе 1945 года. Участницы «мобильных отрядов» не были «женщинами для утешения». Несогласные с этим делением представители южнокорейских академических кругов сформировали «Ассоциацию по проблеме мобильных трудовых отрядов Южной Кореи».

Приоритет – улучшение отношений между странами: решение лидеров Японии и Южной Кореи принято наперекор личным убеждениям

Главы Японии и Южной Кореи 28 декабря 2015 года недвусмысленно заявили об «окончательном и бесповоротном решении» проблемы «женщин для утешения». Это уговор о том, что впредь данный вопрос не будет становиться дипломатической проблемой. Премьер-министр Абэ Синдзо сообщил президенту Пак Кын Хе о желании «открыть новую эпоху».

Соглашение выглядит довольно странно, если принять во внимание сделанные прежде заявления лидеров обеих стран. Пак Кын Хе требовала «правильного осознания истории и раскаяния». Абэ Синдзо заявлял об «отсутствии факта принудительного перемещения японской армией». В своих прошлых выступлениях премьер-министр не пояснял, в связи с чем именно высказываются «сожаление и раскаяние».

Тем не менее, достигнутая договорённость заслуживает высокой оценки. Немецкий политолог Макс Вебер в своей работе «Политика как призвание и профессия» описывал идеального политика как человека, способного сочетать «логику чувств» и «логику ответственности». К «логике чувств» относятся такие индивидуальные воззрения и убеждения, как «правильная интерпретация исторических событий» или «посещение святилища Ясукуни». Логика ответственности – это ответственность за результаты действий. Политика – это всецело ответственность за результат, и судить о ней следует, исходя из логики ответственности.

Лидеры Японии и Южной Кореи привели свои страны к такому решению проблемы «женщин для утешения», которое, отдавая приоритет «логике ответственности», ставящей во главу угла улучшение японско-южнокорейских связей, вместе с тем не обходит вниманием и логику чувств. Южнокорейские газеты дали происходящему благоприятную оценку: «Имеет большое значение то, что премьер-министр Абэ своими словами выразил раскаяние и принёс извинения».

Виновники ухудшения отношений Японии и Южной Кореи

В Южной Корее под влиянием конфуцианства исстари преобладающие позиции занимает культура биполярного противостояния с большим уклоном в этические ценности. «Это культура двух полюсов и отсутствия середины между ними», – считают южнокорейские ученые. Говоря о себе, они характеризуют собственную логику как «черно-белую», как стремление дать всему однозначную характеристику. Им не по душе решения в «серых» или «радужных» тонах, к которым склонны в таких обществах, как японское.

Вот почему там доминируют страдающие недостатком ощущения реальности взгляды в духе: «Япония – это зло», «женщин для утешения забирали принудительно», «японский император – пацифист», «Япония придёт забрать острова Токто (Такэсима) с помощью военной силы». Там трудно возникнуть реалистичному пониманию того, что в Японии хватает как хороших, так и плохих людей.

В эпоху Холодной войны господствующей была полярная бинарная логика в духе «коммунизм – это зло, а Северная Корея – это диктатура маньяков, стремящихся к войне». Поэтому стране необходимы дружественные отношения с Японией. С распадом сформированной Холодной войной системы утверждения в духе черно-белой логики изменились: «Китайской угрозы не существует», «Северокорейское руководство нельзя назвать диктатурой». Это, в свою очередь, ведёт к мыслям о том, что выстраивать дружеские отношения с Японией совсем не обязательно.

Превращение Китая в супердержаву ставит Южную Корею перед воспринимаемой буквально альтернативой: «Либо Китай, либо США с Японией». За долгую историю отношений Южной Кореи с Китаем Южная Корея постоянно сталкивалась с давлением со стороны Китая, требованиями выплаты дани. Это классический случай повторения истории.

В Южной Корее существуют организации, в открытую заявляющие о своей поддержке Северной Кореи. Это довольно солидная сила, поскольку на выборах они получают около 10% голосов избирателей. За спиной «антияпонского» движения в Южной Корее постоянно сквозят и действия Северной Кореи. Проблема «женщин-утешительниц» также объединила левые силы Северной и Южной Кореи с японскими левыми силами. В процессе по вопросу «женщин для утешения» участвовали и сотрудники северокорейских органов.

Насколько позволяют судить результаты анализа, Южная Корея непосредственно сталкивается с деятельностью северокорейских спецслужб К тому же она находится под давлением китайской сверхдержавы. Тем, кто выступает за дружбу с Японией, как в Корее, так и за рубежом постоянно противостоит тайная деятельность сил, желающих ухудшения японско-южнокорейских связей. В результате Южная Корея оказывается неспособна отойти от биполярной международной политики. От лидеров Южной Кореи постоянно требуются крайне непростые политические решения. Этим реалиям страны-соседки действительно можно посочувствовать.

Фото к заголовку: Президент Южной Кореи Пак Кын Хе произносит речь по случаю годовщины освобождения от колониальной власти Японии на Корейском полуострове, 15 августа 2016 г., Сеул (Фотография Служба новостей «Ёнхап» / Aflo)