Перемены и преемственность в политике Германии: прогнозы курса немецкой власти после Шольца

Шестнадцатого декабря 2024 года Федеральное собрание (Бундестаг) Германии проголосовало против внесенного канцлером Олафом Шольцем (из Социал-демократической партии) вотума о доверии, отклонив его 394 голосами «против» при 207 голосах «за» (при 116 воздержавшихся и 18 отсутствующих). При отклонении вотума о доверии конституция страны допускает роспуск президентом Федерального собрания, и теперь в Германии планируется проведение всеобщих выборов с голосованием 23 февраля. Таким образом, выборы состоятся на семь месяцев раньше, чем предполагалось сроком депутатских полномочий. Основанием для внесения в Бундестаг вотума о доверии послужило то, что одна из трех правящих партий, поддерживающих Шольца – Свободная демократическая партия Германии (СвДПГ) 6 ноября 2024 года объявила о выходе из состава правительства, из-за чего власть лишилась большинства в Федеральном собрании, что при соблюдении определенных условий дает конституционные основания для проведения выборов новой власти.

Относительно стабильна

Правительство Шольца было сформировано коалицией трех политических партий – Социально-демократической партией Германии (СДПГ), партией «Зеленые» и СвДПГ. Со второй половины 1950-х годов в Германии стандартной ситуацией считалось объединение в коалицию крупной политической партии (Христианских демократов или СДПГ) с какой-то из малых партий (СвДПГ, «Зелеными» и т. п.), и на федеральном уровне (за исключением первой послевоенной власти) коалиционное правительство из трех политических партий было сформировано впервые. Это произошло на фоне снижения уровня поддержки крупных партий и увеличения числа более мелких. Если на выборах в 1976 году за две крупные партии избиратели отдали в общей сложности 91.2% голосов, то в 2009 году обе получили в общей сложности менее 60%, а на предыдущих выборах в 2021 году не набрали и 50%. Сейчас в Бундестаге представлены семь политических фракций.

При рассуждениях о партийных раскладах в Европе стандартной схемой считается сортировать политические силы на «левых» и «правых» по экономико-социальной оси и на «прогрессистов» и «консерваторов» по социокультурной. Если говорить в общем о немецких партиях, то к квадранту левых прогрессистов относятся СДПГ, партия «Зеленые» и партия «Левые», в правом консервативном квадранте находятся христианские демократы (весьма умеренно правые) и «Альтернатива для Германии», а в квадранте правых прогрессистов размещается СвДПГ(*1). Исходя из этого подхода, коалиция, на которой основано правительство Шольца, с одной стороны, имеет много сближающего в социокультурном плане, в то время как в экономико-социальном плане изначально велики расхождения, и нет ничего удивительного в том, что непосредственным поводом для распада правящей коалиции стали проблемы экономической политики.

Падение поддержки крупной партии и распад правительства задолго до окончания срока полномочий парламента может производить впечатление впадания в хаос. Феномен падения поддержки крупных партий, увеличения общего числа партий и возникновения новых политических сил, осложняющий политическое управление, является общим трендом для всей Европы, и Германия не является исключением.

Но если сравнивать с прочими, то партийная политика в Германии отличается высокой предсказуемостью. Пусть число партий и увеличилось, за исключением «Альтернативы для Германии», все партии действуют исходя из своего вполне ясного политического профиля и не являются политическими силами, зависящими от харизмы какого-то отдельного лица или от мобилизации голосов протестного электората. Из четырех коалиционных правительств под руководством Ангелы Меркель три были объединением двух крупных политических партий, что на первый взгляд выглядит исключением из общей традиции, но поскольку обе эти партии отличает близость к центризму, с точки зрения практического политического курса этот тандем насчитывал много точек соприкосновения. При рассмотрении структуры политической власти на уровне отдельных федеральных земель также ясно, что коалиции не формируются вопреки расхождениям политических взглядов.

Представительство политических партий в Федеральном собрании Германии (общее количество мест – 733)

Составлено редакцией nippon.com по состоянию на декабрь 2024 г.

Приоритет – преемственность

Насколько можно судить по тенденциям в итогах опросов общественного мнения, по всей видимости, первенство на предстоящих всеобщих выборах вернут себе христианские демократы, и, если только не произойдет каких-то сильных политических потрясений, особых изменений после выборов не предвидится(*2).

Одной из политических перемен в 2024 году стало то, что новая политическая партия левой части политического спектра – Союз Сары Вагенкнехт, возникшая усилиями политика, выдвинувшейся «лицом партии» на выборах 2017 года, претендовала в этом качестве на пост премьер-министра и на июньских выборах в Бундестаг завоевала 6% голосов, успешно обеспечив свое присутствие в высшем законодательном органе. Однако в связи с этим поддержка левых партий снизилась и составляет менее 5% – порога, который необходимо преодолеть, чтобы попасть в Бундестаг, так что вполне вероятно, что из-за этого подъем новой партии не приведет к увеличению общего числа партий, представленных в этом федеральном законодательном органе. При всем при том, хотя особенностью этой партии и выступает отрицательное отношение к поддержке Украины, после осенних выборов в законодательные собрания трех федеральных земель страны она вступила в переговоры о формировании коалиций, и в двух из трех случаев способствовала формированию администраций земель, а в других вопросах она действует как обычная политическая партия, не разнящаяся с прочими.

Партия «Альтернатива для Германии» с большой вероятностью серьезно увеличит свое представительство по сравнению с итогом предыдущих выборов, на которых она получила 10.3% голосов, и может стать второй политической партией. Само по себе это большое изменение, однако проблемный вопрос о борьбе с миграцией, бывший одним из наиболее злободневных, уходит из фокуса внимания публики, и в отсутствие каких-либо чрезвычайных происшествий вряд ли стоит рассчитывать на какие-либо резкие изменения общественного мнения. В краткосрочном плане все это вряд ли станет фактором, препятствующим формированию политической власти.

Таким образом, после выборов, по-видимому, состоятся переговоры о формировании коалиционного правительства между центральной силой, которой становятся христианские демократы, и уже сложившимися политическими партиями: СДПГ, «Зеленые» (если они преуспеют в обеспечении себе представительства в парламенте) и СвДПГ. Кандидатом на пост канцлера от христианских демократов выступает Фридрих Мерц – давний противник предыдущего канцлера Ангелы Меркель, который, в противоположность центристскому курсу партии при Меркель, придерживается правой ориентации в социально-экономической политике и консервативного курса в социокультурном аспекте. В партийной предвыборной программе – ужесточение иммиграционной политики, сокращение налогов и тому подобные шаги, и поскольку разрыв такой позиции с «Зелеными» и социал-демократами весьма велик, переговоры о формировании коалиции явно сулят немалые коллизии. При этом Мерц не является популярной политической фигурой, не слишком отличаясь этим от Шольца, и вряд ли способен привлечь большую политическую поддержку, так что победа на выборах не сулит ему какого-то сильного попутного ветра.

Впрочем, характерной политической особенностью Германии является то, что политические пристрастия отдельных лидеров не приводят непосредственно к серьезным переменам в политике. Новая политическая власть будет по-прежнему коалиционной, и канцлер будет зависим от того, какая сложится коалиция. Вдобавок, почти половина законодательных актов требует одобрения Федерального совета (Бундесрата), состоящего из представителей федеральных земель. В связи с увеличением количества партий во всех шестнадцати федеральных землях складываются весьма разные политические объединения, при этом партии, выступающие в оппозиции на уровне центральной законодательной власти, входят в правящие объединения на уровне отдельных земель. Все это делает неизбежной необходимость заручаться сотрудничеством со стороны оппозиции(*3) К этому добавляются различные международные обязательства, прежде всего, на уровне Европейского Союза. Послевоенная Германия – государство, добившееся восстановления своего суверенитета через признание в международных структурах, и сложно представить, что она станет отстаивать какие-то собственные индивидуальные притязания, выходя за рамки, определяемые этими структурами.

Вероятность серьезных разворотов внешнеполитического курса тоже невелика. Конечно, как видно в том числе по успехам Союза Сары Вагенкнехт, и внутри Германии имеется тенденция к постепенному ослаблению поддержки в вопросе помощи, оказываемой Украине. Более того, в предвыборной программе «Альтернативы для Германии» содержатся призывы к таким шагам как выход из Европейского Союза и возвращение немецкой марки. Тем не менее в пользу поддержки Украины в целом настроены более половины жителей страны. При этом внутри нынешней власти наиболее отрицательно к поставкам оружия относятся социал-демократы, а если возникнет коалиция христианских демократов с «Зелеными» (очень активно выступающими за наращивание помощи), то вполне вероятно, что помощь в сравнении с нынешней даже усилится. К тому же споры по поводу ЕС на данный момент пользуются не слишком большим вниманием, и поскольку среди избирателей в целом поддержка ЕС высока, вряд ли стоит полагать, что данная тема окажет серьезное влияние на исход выборов. Что же касается политики на китайском направлении, позиции христианских демократов, социал-демократов, «Зеленых» и свободных демократов тоже расходятся не слишком сильно(*4).

Позволит ли стабильная демократическая власть провести реформы?

С другой стороны, перед Германией стоят огромные задачи. Экономическая модель развития на поставках дешевых энергоносителей из России и экспорте продукции в Китай оказалась в тупике. Старение инфраструктуры и необходимость инвестиций в оборудование – проблема, о которой говорят еще со времен власти под руководством Меркель. При всем при том от Германии требуется лидерство по многим вопросам как от крупнейшей экономики в составе Европейского Союза. Между тем, исходя из внутриполитической динамики, перспективы серьезных изменений политики Германии, как уже отмечалось выше, весьма невелики. Сложность состоит в том, что большинство жителей страны, с одной стороны, пессимистично оценивают состояние национальной экономики в целом, и вместе с тем лишь очень немногие ожидают ухудшения собственного экономического положения. Иначе говоря, очень велико давление в поддержку нынешнего положения вещей(*5).

Между тем политические лидеры, реализующие власть по принципу «сверху вниз», в самом худшем случае своими политическими действиями в собственных интересах расшатывают основы ценностей демократического строя, но даже если до этого и не доходит, усиливают политическую поляризацию общества, лишая его возможности вести политическую полемику спокойно и взвешенно. Демократические системы 21 века уже столкнулись с таким опытом. Вполне можно говорить о том, что нынешней Германии такие риски грозят не слишком сильно(*6).

Однако при нынешнем демократическом строе главные политические партии, играющие центральную роль в правительстве, вынуждены идти на самые разные компромиссы из необходимости привлекать голоса очень разных избирателей. Соответственно соображения «рациональности для партии» затрудняют для них любые попытки встать на курс, уводящий от сложившегося положения вещей. Примерно четверть века назад, когда на Западе относились к Германии относились как к больному родственнику, тогдашний канцлер Герхард Шрёдер (социал-демократ), сталкиваясь с падением поддержки своей партии, предпринял попытку в своем роде пойти ва-банк: он решился провести смелые реформы «сверху вниз». Социал-демократической партии эта попытка обошлась дорогой ценой: от нее откололось левое крыло, что обернулось снижением партийного веса.

Трудности, с которыми сталкивается Германия, являются трудностями демократического строя как такового, требуя одновременно стабильности и обновления, компромиссов и решительных действий.

Фотография к заголовку: Канцлер Германии Олаф Шольц выступает с заявлением в официальной резиденции в Берлине, 11 декабря 2024 года (AFP/Jiji Press)