Реконструкция Национального театра Японии: актёры и зрители замерли в тревожном ожидании

Расположенная в самом центре Токио знаменитая сцена Национального театра, чьи легендерные подмостки из японского кипариса хранят память о тысячах спектаклей, теперь пустует и молчит. Уникальные механизмы, некогда завораживавшие зрителей, замерли без движения. Последний спектакль состоялся в октябре 2023 года, однако с тех пор амбициозный проект реконструкции, задуманный как совместный с частными инвесторами, так и не был реализован. Исполнители и поклонники традиционного театрального искусства Японии замерли в тревожном ожидании, не зная, когда вновь оживёт их любимая сцена.

Происхождение и миссия Национального театра

Национальный театр расположился напротив Императорского дворца в самом центре Токио. Он был основан в 1966 году с целью «сохранения и развития древних традиционных исполнительских искусств Японии» путём «проведения представлений, подготовки преемников и осуществления научных исследований».

Предложение о создании национального театра в Японии в тех или иных формах то и дело появлялось ещё с первых лет эпохи Мэйдзи (1868–1912), каждый раз отражая определённый исторический этап развития страны. В эпоху Мэйдзи идея театра продвигалась в русле общего правительственного курса на вестернизацию Японии. После Второй мировой войны роль театра была переосмыслена в качестве символа возрождения Японии в образе «культурного государства». Однако реальные предпосылки для осуществления этой программы возникли лишь в 1954 году, с пересмотром Закона о защите культурных ценностей. Обновлённый закон ввёл систему охраны «нематериального культурного наследия», включающего традиционные ремёсла и сценические искусства. Она стала основой для создания централизованной организации, призванной формировать и реализовывать всеобъемлющую государственную политику в сфере исполнительского искусства.

В стенах Национального театра признанные мастера традиционного японского сценического искусства получали редкую возможность глубоко изучать драматические произведения, экспериментировать и доводить постановки до совершенства, чтобы они по-настоящему завораживали зрителя. Наряду с этим театр оказывал широкую поддержку развитию исполнительских искусств на любительском и полупрофессиональном уровнях, открыв свои сценические возможности и ресурсы для множества независимых артистов.

Одной из ключевых функций Национального театра стало воспитание молодого поколения исполнителей, призванного продолжать традиции японского театра. Искусство кабуки исторически развивалось в рамках устоявшихся династий, где мастерство передавалось по наследству – от отца к сыну, от учителя к ученику. Тем не менее, на сегодняшний день около 30% всех действующих актёров кабуки – выпускники учебной программы Национального театра. А среди артистов разговорного жанра и музыкантов эта доля достигает почти 90%. В 2019 году один из выпускников программы, Такэмото Аоидаю, был удостоен высокого звания живого национального сокровища Японии.

Смыслом существования Национального театра всегда была неустанная поддержка тех жизненно важных аспектов культурного наследия, содержать которые – в силу их неспособности приносить быструю прибыль – не под силу коммерческому сектору. Речь идёт о постановках подлинных классических произведений в их изначальном виде и о целенаправленном воспитании молодых исполнителей, способных продолжить традиции японского театрального искусства.

И всё же нельзя не признать очевидного: преданная публика Национального театра, как и его артисты, заметно постарела. Став жертвой своего чрезмерно «интеллектуального» имиджа, театр так и не смог привлечь молодую аудиторию в сколько-нибудь значительном количестве.

Сосредоточившись именно на этой перспективе, государственные чиновники разработали новое видение будущего Национального театра. На том же месте должно было быть построено новое здание, которое при этом сохранит главную миссию прежнего учреждения – служение традиционным исполнительским искусствам. Однако обновлённый театр задумывался как открытое, доступное и живое культурное пространство, которое одновременно станет международным центром культурного туризма. Открытие было запланировано на осень 2029 года.

Тем не менее по итогам двух проведённых одна за другой тендерных процедур, состояшихся, соответственно, в 2022 и 2023 годах, квалифицированный подрядчик так и не был выбран. В результате, в октябре 2023 года обветшавшее здание Национального театра закрылось, не имея ни понятных перспектив на будущее, ни конкретной даты повторного открытия.

Препятствия для частных инвестиций

Проект реконструкции комплекса Национального театра был представлен как крупномасштабная государственная инициатива с участием сразу нескольких ведомств, включая Министерство образования, культуры, спорта, науки и технологий (MEXT), Агентство по делам культуры и Министерство земель, инфраструктуры, транспорта и туризма. Отвечая на вопросы в Бюджетном комитете Верхней палаты парламента Японии в марте этого года, премьер-министр Исиба Сигэру назвал Национальный театр «лицом японского искусства» и недвусмысленно дал понять, что считает нынешнюю тупиковую ситуацию недопустимой. Однако проект по-прежнему остаётся в подвешенном состоянии.

На провал тендеров, объявленных правительством, повлияло сразу несколько факторов. Прежде всего – острый дефицит рабочей силы, возникший на фоне внезапного возобновления строительных проектов после эпидемии COVID-19, а также стремительный рост цен на строительные материалы, вызванный ослаблением йены и войной в Украине. Эти трудности отнюдь не ограничиваются проектом Национального театра: СМИ уже пестрят сообщениями о сорванных тендерах на строительство больниц, школ и объектов в районах, пострадавших от стихийных бедствий.

Однако в случае с Национальным театром существуют и дополнительные причины, из-за которых частные застройщики не проявляют интерес к проекту.

Прежде всего, речь идёт о чрезвычайно сложных архитектурных и инженерных требованиях. Традиционное японское сценическое искусство предъявляет особые, уникальные запросы к устройству театра. Например, сцена кабуки обычно включает в себя ханамити – приподнятый помост, соединяющий сцену со зрительным залом, по которому актёры выходят на сцену и покидают её. Кроме того, во многих постановках используются вращающиеся платформы, подъёмники и другие элементы сложной сценической механики.

Национальный театр в период завершения строительства: вид на сцену из зрительного зала (вверху). Внизу – вращающаяся 20-метровая сцена, оснащённая 16 подвижными платформами, позволяющими создавать широкий спектр сложных сценических эффектов. Фотографии сделаны в октябре 1966 года (© Jiji)

Национальный театр был оснащён самой крупной вращающейся сценой в Японии, диаметр которой достигал 20 метров. Кроме того, сцена кабуки включала в себя 16 платформ, каждая из которых поднималась и опускалась независимо друг от друга. Весь этот сложный механизм уходит под землю примерно на пять этажей вглубь и весит около 300 тонн. Сегодня уже не осталось ни инженеров, ни мастеров, которые могли бы передать опыт накопленный при строительстве театра шестьдесят лет назад. Разработка наилучшего проектного решения потребует времени и высокой квалификации, особенно с учётом того, что непосредственно под участком проходит скоростная столичная автомагистраль.

Кроме того, в сейсмоопасной Японии все общественные здания обязаны соответствовать жёстким нормам безопасности, которые с каждым годом становятся всё строже. (Именно масштаб необходимых конструктивных изменений стал одной из причин, по которой было принято решение не реконструировать существующий комплекс, а снести его и построить заново).

Ограничения модели PFI

Ещё один важный аспект – это выбранная правительством схема реализации масштабного проекта через механизм частно-государственного партнёрства, известная как PFI (Private Finance Initiative, или программа частного финансирования). В рамках PFI государство заключает долгосрочный контракт с частной компанией, поручая ей строительство и последующую эксплуатацию общественного объекта. Условия такого контракта призваны сдерживать рост государственных расходов таким образом, чтобы соображения рентабельности и экономической эффективности учитывались на всех этапах проекта – от строительства до текущего обслуживания и управления.

С начала 2000-х годов модель PFI занимает всё более заметное место в инфраструктурных проектах государственного значения.

Нетрудно понять, почему японское правительство решило использовать именно эту модель для строительства нового Национального театра. Стремительное старение населения и его общее сокращение ведут к резкому росту расходов на социальное обеспечение, в то время как налоговая база сужается и бюджет оказывается зажат в жёсткие рамки. Как бы ни была важна роль театра как «лица японского искусства», трудно оправдать использование средств налогоплательщиков на возведение дорогостоящего объекта, который, по мнению критиков, принесёт пользу лишь узкому, привилегированному слою общества.

Исходя из этого, правительство выбрало формат PFI, предусматривающий проект создания многофункционального комплекса, в состав которого, наряду с театральными залами, вошли бы коммерчески прибыльные частные объекты – гостиницы, рестораны и кафе. Идея заключалась в том, чтобы сформировать открытое общественное пространство, востребованное и любимое более широкой аудиторией, при этом сохранив основную миссию Национального театра, и одновременно минимизировать нагрузку на государственный бюджет.

Однако потенциальных участников тендера отпугнул слишком большой риск: по условиям конкурса, победитель должен был не только построить комплекс, но и эксплуатировать и обслуживать его на протяжении 20 лет после завершения строительства, одновременно выплачивая государству арендную плату за землю, размер которой был изначально установлен на уровне 965 миллионов йен в год. При малейшем отклонении доходов от прогнозируемых значений компания рисковала оказаться в долговой яме с перспективой многолетних убытков.

В феврале этого года власти объявили о планах сделать проект более привлекательным для частных застройщиков, в том числе путём снижения арендной ставки и отказа от некоторых изначальных требований, таких как обязательное включение в состав комплекса гостиницы. В настоящий момент правительство выделило около 102 миллиардов йен на строительство, включая дополнительные средства для компенсации роста издержек. Однако о сроках проведения третьей тендерной процедуры пока не сообщается.

Исчезающие пространства, угасающие традиции

Несмотря на закрытие сценических площадок, Национальный театр не прекратил работу полностью. Некоторые учебные и репетиционные помещения внутри комплекса по-прежнему пригодны для использования, и подготовка молодых артистов продолжается как в самом театре, так и на базе Мемориального Олимпийского молодёжного центра в районе Сибуя. Но, как скажет любой профессионал, «один выход на сцену стоит сотни репетиций». Потеря возможности выступать перед живой публикой на срок в пять лет и более способна затормозить – если не погубить полностью – карьеру любого перспективного исполнителя.

Осознавая эту угрозу, руководство Национального театра прилагает усилия к тому, чтобы обеспечить своим актёрам альтернативные сцены для выступлений. Однако, согласно исследованию, проведённому Гэйданкё (Японским советом по правам исполнителей и сценическим искусствам), число представлений кабуки и бунраку, запланированных Национальным театром на 2024 год, сократилось по сравнению с 2019 годом на 42% и 5% соответственно. Падение такого масштаба ставит под угрозу само существование кабуки как живого искусства.

Серьёзной проблемой остаётся острый дефицит театральных площадок в Токио. Даже до закрытия Национального театра конкуренция за сцены была крайне высокой, поскольку многие другие театры также закрывались из-за ремонта или финансовых трудностей. В таких условиях оставшиеся пространства стали предметом ожесточённой борьбы. При этом муниципальные концертные залы, находящиеся под юрисдикцией местных органов власти, работают по принципу равного доступа для всех граждан, зачастую вовсе не учитывая, что для артистов сценическая деятельность – это не хобби, а профессия и единственный способ заработать на жизнь.

Но дело не только в нехватке площадок. Актёры и Национальный театр Японии находятся в достаточно непростых отношениях. В отличие от большинства европейских национальных театров, где существуют собственные труппы, а актёры и режиссёры находятся в штатном расписании и получают регулярную зарплату, японская модель не предполагает такой стабильности. Если в европейском театре количество постановок сокращается, а доход исполнителей снижается, профсоюзы могут открыть трудовой спор или даже подать административный иск. Поэтому, когда европейский театр закрывается на реконструкцию, его руководство активно работает над тем, чтобы обеспечить труппе альтернативные возможности заработка, вплоть до организации мировых гастролей.

Национальный театр Японии не нанимает актёров или режиссёров на постоянной основе. Когда количество постановок на его сцене сокращается, задача компенсировать потерянный доход ложится на плечи самих исполнителей. Они вынуждены самостоятельно искать финансирование и возможности для выступлений.

Именно поэтому артисты, связанные с Национальным театром, объединились: они подают коллективные заявки на гранты, устраивают благотворительные мероприятия, разрабатывают собственные программы и организуют независимые выступления как внутри страны, так и за рубежом. Однако путь этот крайне труден: конкуренция за финансирование и за доступ к сценическим площадкам остаётся ожесточённой.

Уточнение миссии

Хотя план реконструкции Национального театра продолжает вызывать немало споров вокруг таких, казалось бы, исключительно технических вопросов, как расположение комплекса и схема его финансирования, в самой сути дискуссии лежит другой, более глубокий вопрос: чего на самом деле ждут от Национального театра Японии его зрители и сами исполнители?

Национальные театры впервые появились в Европе, где их становление совпало с расцветом общественной жизни и формированием современных национальных государств. Исторический контекст Японии был совершенно иным, как и культурная среда, в которую изначально попала эта зарубежная модель. К тому времени Япония уже располагала собственной театральной системой, где каждая труппа, будь-то драматическая или танцевальная, имела свои устоявшиеся традиции, методы и стили исполнения. Попытка навязать европейскую модель национального театра этой отлаженной структуре породила неизбежные противоречия.

Тем более важно начать столь значимый проект реконструкции с чёткого осмысления – в чём же действительно состоит миссия Национального театра и какое место он должен занимать в жизни японского общества. Может ли кто-то всерьёз утверждать, что обсуждений, проведённых на сегодняшний день, достаточно для ответа на этот вопрос?

Неожиданная пауза в деятельности Национального театра – это редкий и ценный шанс заложить основу на сто лет вперёд. Упустить такую возможность было бы по-настоящему досадно. Нам следует воспользоваться этим моментом и для переоценки культурной политики Японии в отношении исполнительских искусств. В стране по-прежнему отсутствует стабильная культурная инфраструктура, в рамках которой профессиональные артисты могли бы спокойно учиться, исследовать грани своего мастерства и зарабатывать на жизнь. Необходимо создание сети общественных театров – с учётом их конкретного назначения, конечно, – но при этом открытых для совместного использования, когда тот или иной объект закрывается на реконструкцию. Государство должно, наконец, начать воспринимать исполнительские искусства не как хобби, а как отрасль, и выстраивать такую политику, которая обеспечит комфортные и стабильные условия труда для тех, кто зависит от публичных выступлений. Соттветственно, поиск наилучших архитектурных и инженерных решений должен вестись именно с этой точки зрения.

Фотография к заголовку: Национальный театр в Токио © Jiji