Древняя поэзия «Собрания мириад листьев» в эпоху Рэйва: появление японской письменности

Для названия новой календарной эры (гэнго), которым будут обозначаться годы правления нового императора, было избрано слово Рэйва. Иероглифы для нового гэнго взяты из предисловия к собранию 32 стихотворений о цветущей сливе из пятого свитка старинной поэтической антологии «Собрание мириад листьев» (Манъёсю): «Был прекрасный месяц ранней весны. Приятно было мягкое дуновение ветерка. Сливы раскрылись, словно покрытые белой пудрой красавицы, сидящие перед зеркалом» (пер. А. Е. Глускиной). Для гэнго взяли 令 (рэй) из 令月, рэйгэцу, «прекрасный месяц» и 和 (ва) из 風和 (кадзэ явараги), «мягкое дуновение». Нередко ошибочно называют это цитатой из стихотворения, в действительности это предисловие, написанное на классическом китайском языке, использовавшемся в Японии (камбун). Здесь описывается новогодняя пора, когда в ясную погоду мягко дул ветерок, прекрасное время, чтобы полюбоваться цветущей сливой.

Таким образом, это цитата из текста на китайском языке, и неверно говорить, будто бы японское сочинение было выбрано намеренно для того, чтобы отстраниться от китайского влияния. До сих пор мы являемся частью региона использования китайских иероглифов (кандзи). Хотя в Японии используется японский язык, не следует забывать и о том, что мы – одна из наций, где бытует культура иероглифического письма.

В Японии не существовало своей системы письменности, и благодаря изучению иероглифов мы смогли оставлять наши мысли последующим поколениям, и это предисловие когда-то, во втором году Тэмпё (730), кто-то написал в ведомстве Дадзайфу на Кюсю.

Если предисловие написано на китайском языке, то как же записывали японские стихи? Для этого тоже использовали иероглифы, произношение которых было близко к звукам японской речи, которые хотели передать – как бы заимствовали звучание иероглифа.

Это стихотворение Омэ-но Маэцукими (Манъёсю, св. 5, 816) записано иероглифами, звуки которых передают звучание японской речи, такой способ записи получил название манъёгана. Когда носители японского языка писали по-китайски – для них это было то же самое, что писать по-английски. Смысл в какой-то степени они передавать могли, но тонкие оттенки настроений выразить было сложно, поэтому, используя только звуки записанных иероглифами китайских слов, они описывали чувства, только текст из-за этого становился слишком длинным. В этом смысле за последние 1300 лет ничего особенно не изменилось – запись японских слов является современной проблемой с долгой историей. К слову говоря, на это же жалуется и Оно Ясумаро в предисловии к «Записям о деяниях древности» (Кодзики, 712). Это неизбежно для стран, которые хотят писать на своём языке, используя иероглифы.

К слову, сейчас в японском языке слова китайского происхождения стараются писать иероглифами и вставляют их в японский текст, написанный хираганой. В Корее тоже так писали, но с какого-то момента стали стремиться писать текст только азбукой хангыль. Мне кажется, в последнее время намечается тенденция вновь вставлять в написанный хангылем текст китайские иероглифические слова.

Пожалуй, и Япония, и страны Корейского полуострова оказались перед одной и той же проблемой применения иероглифов для формирования собственного стиля записи языка. Можно сказать, это две крупнейшие державы восточной части ареала иероглифической культуры. Об этом я всегда рассказываю своим студентам. Понимание того, что Япония и Корея являются частью региона иероглифической культуры, важно для сравнительного изучения культур.

Фотография к заголовку: Генеральный секретарь Кабинета министров Суга Ёсихидэ представляет название новой эры «Рэйва» (Jiji Press)