Онодэра Макото: «бог разведки», удививший страны Союзников

Онодэра Макото: «бог разведки», удививший страны Союзников, часть 3: неофициальный канал для переговоров о мире в Шанхае

История

По возвращении из «края следящих за Россией» столицы Латвии города Риги в Российский отдел Генерального штаба Онодэра Макото едва успел перевести дух – и был направлен в Шанхай. В октябре 1938 года, когда прошло всего четыре месяца с тех пор, как он вернулся на родину пароходом из Неаполя, ему поручили новое задание: предпринять попытку поиска возможности завершить все более расширявшуюся войну Японии с Китаем.

Попытка прямых переговоров с Чан Кайши по инициативе Русского отдела

Со времени «инцидента на мосту Лугоу» в окрестностях Пекина 7 июля 1937 года прошел год и три месяца. Когда японские войска, стремясь добиться завершения войны, захватили в декабре того же года столицу гоминьдановского правительства Нанкин, Чан Кайши перенес центральную власть из Ханькоу в Чунцин, а фронт, на котором велись боевые действия, растянулся от Центрального до Южного Китая.

Это тревожило Русский отдел японского Генштаба, где опасались распространения коммунизма из Советского Союза. Ведь углубление войны с Китаем, закулисно поддерживаемым Соединенными Штатами и Великобританией, сулило трудности оборонительным операциям против Советского Союза на севере.

Однако в Генштабе основным направлением работы, которую продвигал Китайский отдел, было создание прояпонского правительства посредством поддержки выступавшей за мир фракции в партии Гоминьдан, возглавляемой партийной фигурой номер два – Ван Цзинвэем. Ключевой персоной этих усилий Генштаба выступал Кагэса Садааки, дед по материнской линии Садакадзу Танигаки, 24-го председателя Либерально-демократической партии.

«Марионеточное правительство не сможет заручиться доверием китайского народа. Для того, чтобы коренным образом решить вопрос, нет иного выбора, кроме как непосредственно заключить мир с Чан Кайши из Чунцинского правительства (правительства партии Гоминьдан)», – заключили в Русском отделе. Молодой и способный Онодэра был прикомандирован к располагавшемуся в Нанкине штабу командования экспедиционных сил в Китае, откуда он был направлен в Шанхай с «полномочиями вести с ключевыми фигурами гоминьдановского правительства обсуждения, связанные с восстановлением Восточной Азии».

Направленный Армейским отделом Императорской ставки документ, которым Онодэра «уполномочен вести с ключевыми лицами гоминьдановского правительства обсуждения, связанные с восстановлением Восточной Азии» (снимок предоставлен семьей Онодэра)
Направленный Армейским отделом Императорской ставки документ, которым Онодэра «уполномочен вести с ключевыми лицами гоминьдановского правительства обсуждения, связанные с восстановлением Восточной Азии» (снимок предоставлен семьей Онодэра)

Иногда офицеры разведки служат негласным каналом помимо дипломатических для согласования намерений правительств. Так, в недалеком прошлом, когда правительство Ливии под руководством Муаммара Каддафи по итогам 9-месячных переговоров с Соединенными Штатами и Великобританией в декабре 2003 года заявило о немедленном отказе без предварительных условий от разработки оружия массового уничтожения, включая ядерное, изначально канал для этих переговоров открыла именно Секретная разведывательная служба Великобритании (МИ-6).

Разведчики играют роль теневых переговорщиков, имеющих возможность вступать в контакт с враждебными странами, с которыми отсутствуют дипломатические отношения, а также со странами, в которых отсутствует государственная дипломатия. На Онодэру была возложена миссия в условиях войны между Японией и Китаем обеспечить негласный канал для непосредственной подготовки к заключению мира с Чан Кайши.

«Организация Онодэры»: авантюристы, коммунисты-перебежчики

«Организация Онодэры» размещалась в номере гостиницы Astor House (Ураэ хантэн), реквизированном японскими войсками. Легендарный отель Astor House в классическом стиле, который, как утверждали, был одной из лучшей гостиниц Востока, располагался в Шанхае – «городе демонов», где плелись самые мощные заговоры. Гостиница, которую англичанин Ричард основал в 1846 году, четыре года спустя после заключения Нанкинского договора, была выстроена в монументальном стиле викторианского барокко. Это было наиболее престижное место в Шанхае, где пышным цветом расцветал городской модерн. То, что именно в этом месте Генштаб поручил обустроить офис и резиденцию «Организации Онодэры», свидетельствует о немалых надеждах, возлагавшихся на этого человека.

Отель Astor House в Шанхае, где располагался офис «Организации Онодэры» (снимок с вебсайта гостиницы)
Отель Astor House в Шанхае, где располагался офис «Организации Онодэры» (снимок с вебсайта гостиницы)

Организация объединила около 20 очень разных людей – от перебежчиков из компартии-специалистов по Советскому Союзу и экспертов по еврейскому вопросу до чунцинских и тайваньских информаторов. Среди них не было ни одного военного. Это было объединение отчаянных людей, не признававшее расовых, национальных и мировоззренческих барьеров. Коноэ Фумитака, старший сын премьер-министра Коноэ Фумимаро, участвовал в организации в должности директора Университета Тоа Добунсёин. Коноэ Фумитака свел организацию с красавицей-шпионкой японско-китайского происхождения Чжэн Пинжу.

Чжэн Пинжу, чья работа была связана с переводами, дочь высокопоставленного чиновника партии Гоминьдан и матери-японки, была патриоткой Китая и состояла в особой организации чунцинского правительства «Чжонтон». Прекрасно владея японским языком и используя в качестве оружия свою красоту, благодаря которой ее фотографии не раз украшали журнальные обложки, она была китайской шпионкой, покорившей «город демонов».

Её шпионская деятельность продлилась не более двух с половиной лет. Но за это время она успела одну за другой завязать любовные интриги с принцем Коноэ, одним из магнатов-сторонников Японии, а также с Дин Моцунем – руководителем организации по подавлению антияпонского террора (тайной полицией), именовавшейся по адресу своей штаб-квартиры «Джессфилд 76». Вероятно, испытывая настоящие чувства к принцу Коноэ, она пыталась создать канал связи между Чан Кайши и Коноэ Фумимаро для достижения мира между Японией и Китаем. Но после неудачной попытки убийства Дин Моцуня по приказу «Чжонтон» она была схвачена тайной полицией «Джессфилд 76» и расстреляна в 25-летнем возрасте.

Онодэру, который непосредственно видел взлеты и падения народов в Европе, беспокоился скорее не о становлении марионеточного правительства – его волновали амбиции советского Коминтерна по внедрению коммунизма. Поэтому он запланировал организовать в целях достижения прорыва на пути к миру переговоры в Гонконге между заместителем директора Организационного отдела Гоминьдана У Кайсянем и премьер-министром Коноэ Фумимаро либо Министром армии Итагаки Сэйсиро.

У Онодэры был свой секретный подход. Он считал, что мира не добиться, если о нем не заговорят в непосредственном окружении императора. Следовательно, в идее мира следовало непосредственно убедить Коноэ Фумимаро, наиболее близкого к императору. Чтобы заручиться его согласием, Онодэра убедил написать письмо отцу его сына, Фумитаку.

В декабре 1938 года, когда Ван Цзинвэй бежал из Чунцина, Онодэра вернулся в Японию. Вооруженный письмом, Онодэра улучил момент непосредственно обратиться к Фумимаро в вагоне поезда линии Токайдо, на котором тот возвращался в столицу из Киото. Однако реакция Фумимаро была отрицательной, он сказал лишь одно: «Только если согласится армия». Тем не менее, через полгода, в мае 1939 года, вновь приехав в Токио и встретившись с Министром армии Итагаки и заместителем начальника Генштаба Накадзимой Тэцудзо, Онодэра заручился согласием на встречу с Итагаки, которой требовал Гоминьдан.

Однако после этого ситуацию в Токио решительно отыграл Кагэса. Шестого июня того же года кабинет министров официально принял решение продвигать «становление правительства Ван Цзинвэя», выработав «Общие принципы мер в отношении Китая». Результатом стал отказ от прямых переговоров с правительством Чан Кайши непосредственно перед их началом. Так Онодэра проиграл Кагэсе. Сегодня история свидетельствует о том, что рациональной альтернативой было не создавать прояпонское марионеточное правительство, а вести переговоры об окончании войны путем прямых переговоров с Чан Кайши, который пользовался поддержкой народа. Но Кагэса обладал политическим весом, который позволял ему склонить высшее армейское руководство на свою сторону.

Хотя правительство Ван Цзинвэя и было сформировано в марте 1940 года в Нанкине, ни добиться прорыва на фронтах, ни найти выход из сложившегося положения так и не удалось. Двойственные действия Японии, с одной стороны, занимавшейся созданием марионеточного правительства, а с другой искавшей пути непосредственно договориться о мире с Чан Кайши, усилили в Китае недоверие по отношению к Японии, что обернулось дальнейшим сползанием в трясину китайско-японской войны.

Запонки от Чан Кайши со словами «мир и честность»

«Организацию Онодэры» распустили, и работа по подготовке прямых переговоров о мире была прекращена.

Однако перед возвращением Онодэры на родину Чан Кайши через подчиненных передал ему в подарок золотые запонки. На них были выгравированы слова «мир и честность», собственноручно написанные Чан Кайши. В пояснение подарка Чан Кайши передал слова: «Мир между странами, честность между людьми». Наверное, он доверял Онодэре и действительно надеялся на установление мира.

Пускай работа не увенчалась успехом, Онодэра сумел прийти к взаимопониманию с Чан Кайши. То, что в Шанхае Онодэре удалось установить и упрочить отношения со множеством людей и выполнить задачу по подготовке к переговорам о мире, безусловно, говорит о глубине его личности.

«Никогда в жизни я не трудился с такой решительной отдачей всех своих сил». Так, согласно мемуарам супруги Юрико «На берегах Балтики», сам Онодэра отзывался в последние годы своей жизни о работе, направленной на заключение мира с Китаем.

Портретный снимок Онодэры Юрико с датой и подписью по-японски (снимок предоставлен семьей Онодэра)
Портретный снимок Онодэры Юрико с датой и подписью по-японски (снимок предоставлен семьей Онодэра)

Нет никакого сомнения в том, что впоследствии, когда Онодэра узнал в Стокгольме о секретной договоренности о вступлении Советского Союза в войну с Японией, он снова воспользовался идеей донести до императора идею об окончании войны через персону из его ближайшего окружения – замыслу, единожды опробованному ранее во время работы в Шанхае.

Фотографии к заголовку: Портретный снимок Онодэры Макото, подаренный начальнику Второго отдела (отдела разведки) Генштаба вооруженных сил Латвии на память в связи с возвращением на родину в марте 1933 г. (снимок предоставлен семьей Онодэра) и довоенный Шанхай

вторая мировая война