Является ли японская демократия «заморским продуктом»? Система деревенских «выборов» в эпоху Эдо

Сотрясаемая легитимность демократии

Легитимность демократии, считавшейся незыблемой ценностью, подвергается сомнению. То там, то тут к власти приходят правительства демагогов, среди которых выделяется прежде всего американский президент Дональд Трамп, в то время как в Китае обращает на себя внимание то, как авторитарная власть под руководством председателя Си Цзиньпина провозглашает себя «демократией в китайском стиле». В Японии, где явка избирателей на выборах государственной власти также колеблется на уровне 50%, нет даже признаков смены политического руководства. Уже само по себе то, что президент Соединенных Штатов Америки Джо Байден выступает с лозунгом демократического отпора авторитаризму, подразумевая Китай и Россию, безусловно является оборотной стороной ощущения кризиса, при котором допускается возможность проигрыша западных демократий.

Особенно остро этот кризис оущущается в связи с отсутствием убедительных возражений в ответ на заявления господина Си о том, что недемократично уже само по себе вынесение определения о том, что собственное государство является демократией, а другие государства – авторитарные. Быть может, господин Байден хотел попытаться преодолеть так называемый «парадокс толерантности», согласно которому продолжение отстаивания обществом толерантности любыми средствами приводит к поражению этого общества от рук людей, чуждых толерантности. Из этого следует, что с целью не допустить поражения демократии от авторитаризма реагировать следует в том числе и недемократическими методами. Но это еще не повод для того, чтобы мы соглашались с господином Си и констатировали, что мы стали недемократическим обществом.

На этом фоне Китай выступил посредником при нормализации разорванных дипломатических отношений между Саудовской Аравией и Ираном. Если теперь он займется полномасштабной посреднической деятельностью в украинской войне, то возникнет извращенная ситуация, в которой именно авторитаризм оказывается способным положить конец противостоянию и войнам.

Делить мир на демократический и авторитарный не вполне резонно. Шведская межправительственная организация «Международный институт демократии и электоральной поддержки» (IDEA) выделяет «гибридную» форму между демократией и авторитаризмом. По состоянию на 2020 год, в качестве примеров демократий институт приводит США и Японию, в качестве авторитарных государств – Китай и Северную Корею, а в качестве гибридных – Россию и Турцию. Деление «демократия против авторитаризма» просто и понятно, но вульгарность такого деления искажает восприятие реального положения дел и неминуемо усугубляет международные противостояния.

Японская «демократия по-деревенски эпохи Эдо»

Прежде всего, сама по себе демократия весьма разнообразна, и сейчас необходимо, чтобы народы всех стран пристально всмотрелись в то, что именуется «демократией» – явлением многообразным, по-своему воспринятым, спроектированным и конкретно реализованным в каждой стране, чтобы исправить недостатки и усилить достоинства, и сделать «нашу демократию» более устойчивой. Именно это не под силу авторитаризму, не признающему недостатки режима. Такая попытка, безусловно, послужила бы убедительным контраргументом к утверждениям Си Цзиньпина.

В Японии принято считать, что демократия «постепенно распространялась со времени Реставрации Мэйдзи и окончательно утвердилась в период оккупации после Второй мировой войны». Иначе говоря, общепринятым стало осознание демократии как «заморского продукта». Поэтому, говоря о демократии, японцы зачастую склонны рассуждать самоуничижительно или, как по учебнику, ссылаться на историю демократического движения в других странах. Автор этих строк тоже не является исключением.

Для того, чтобы уйти от такого положения дел, следует прежде всего по-новому всмотреться в японскую демократию. Этому безусловно поспособствует знание о том, что еще до Реставрации Мэйдзи в Японии была система, которую следует назвать «деревенской демократией эпохи Эдо».

«Управление деревней, начиная с установления деревенских норм и правил, осуществлялось главным образом представителями самой деревни. Назначение официальных представителей деревни, которые именовались старейшиной, старостой, деревенским головой или старшим, по большей части отдавалось на усмотрение самой деревни. ... Во многих деревнях оно осуществлялось путем выбора самими жителями деревни».

О порядке деревенского управления в эпоху Эдо рассказывает японский историк Мизумото Кунихико в своей книге «Деревня и крестьянство в новой истории» (вышла в издательстве «Иванами синсё» в 2015 году). Особое внимание стоит обратить на раздел под названием «деревенские выборы». Из него следует, что выборы проводились уже в эпоху Эдо.

В то время процесс выборов именовался «ирэфуда» («вкладывание табличек»). Это хорошо известно исследователям истории, а в первом томе изданного в 1979 году «Большого словаря национальной истории» (издательства Ёсикава кобункан) термин ирэфуда объясняется как «избрание, купля-продажа, принятие решений и т. п. посредством голосования», а далее говорится, что «в новой истории имеются многочисленные примеры, когда посредством ирэфуда выбирали деревенских руководителей», причем «в некоторых случаях на ирэфуда наносились имена избираемого и избирателя, а в некоторых – только имя избираемого».

Исследователь японской истории Аоки Тосиюки, описывавший события новой истории в регионе Нагано на основе материалов Исторического музея префектуры Нагано в издании «Естественные особенности и история земли Синано. Том 4. Новая история в Синано», отмечает следующее.

«В 1794 году (шестой год эры Кансэй), в деревне Китадзава уезда Саку (ныне город Саку) все крестьяне приняли участие в ирэфуда (голосовании), и победитель стал деревенским головой», «В 1809 году (шестой год эры Бунка) в деревне Минами-нагаикэ удела Мацусиро нижние слои крестьянства – комаэ и тёсита принимали участие в ирэфуда, и деревенским старостой был выбран выдвинутый ими кандидат, были и другие примеры расширения избирательных прав», «В 1863 году (третий год эры Бункю) в деревне Симомасэ уезда Саку (ныне город Саку) провели ирэфуда для избрания деревенского старосты и его помощников. ... Сначала составили список (обладающих правом голоса), после чего обладающим правом голоса раздали таблички (аналог бюллетеня для голосования) по числу людей. На месте проведения выборов эти таблички заверялись печатью, удостоверяющей личность голосующего, после чего голосующие писали имя кандидата и бросали таблички в ящик (что и называется ирэфуда, то есть, голосовали на выборах). По результатам избран кандидат, набравший наибольшее число голосов», «в журнале учета ирэфуда в качестве избирателей зарегистрированы три женщины, в том числе из дома Содаюго. То есть, в поздний период эпохи Эдо в деревнях женщины уже участвовали в деревенском управлении, обладая правом голоса, в том случае, если они возглавляли хозяйство».

Способ не был абсолютно аналогичен современному, и тем не менее, уже происходило расширение вплоть до включения женщин в число обладающих правом голоса. В Велкобритании расширение избирательных прав началось с 1832 года. Между тем заслуживает внимание и следующая запись.

«Примерно с середины эпохи Эдо между деревенским начальством и крестьянами происходили столкновения по поводу несправедливого обложения ежегодной податью, а также налогами. Это явление называют бунтами деревенских жителей». «Число бунтов деревенских жителей возросло со второй половины XVIII века, ... поводом для них служили разногласия по поводу порядка выбора деревенских старост».

Крестьяне, которые и понятия не имели о ситуации с развитием демократии в Европе или США, борьбой добивались введения выборов посредством ирэфуда. При этом ростки самобытной японской демократизации не ограничиваются практикой ирэфуда.

Осознать важность демократии

«Количество документов в деревне возросло настолько, что у некоторых деревенских старост стало не хватать места для хранения. Возникла необходимость в создании архивов для хранения документов. В 1813 году (10 году эры Бунка) в деревне Оцутомура уезда Сува (ныне город Фудзими) было построено хранилище для деревенских документов. Можно сказать, деревенский архив-библиотека».

Таким образом, происходило развитие документизации, которая считается важным элементом демократии. Имелась и еще одна замечательная система. Деревенское руководство состояло из деревенских старост, их помощников, а кроме того – из представителей простого крестьянства, именуемых «хякусёдай». Роль последних, согласно уже упомянутому нами словарю – «надзор за управлением деревней», и «с серединного периода новой истории хякусёдай зачастую вводили по причине бунтов деревенских жителей. В их присутствии осуществлялось обложение ежегодной податью и сборами на деревенские нужды, и есть немало случаев, когда они принимали деятельное участие в деревенских волнениях». То есть, в систему был встроен контролирующий механизм.

Безусловно, эта система являлась элементом феодального правления бакуфу и функционировала лишь на самой периферии, имя которой – «деревня». Системе недоставало принципов современного избирательного права, в частности, того, что именуется «всеобщим правом голоса». Более того, в общем и целом упор делался на «общину», а не на «личность», что безусловно определяло крайнюю фрагментарность, а также неполноценность с современной точки зрения. И все-таки, факт состоит в том, что сами японцы, будучи подневольной и управляемой стороной, порождали ее в рамках местного самоуправления.

Ее эффективность очевидна уже из того, что новое правительство, появившееся с Реставрацией Мэйдзи, хотя и отвергло в принципе систему управления эпохи Эдо, в 1868 году (первый год эры Мэйдзи) в «положении о политико-административном устройстве» определило порядок назначения официальных лиц посредством голосования-ирэфуда, а еще десять лет спустя, когда развернулась полномасштабная работа по формированию системы регионального управления, в итогах исследования, посвященного самоуправлению в эпоху Эдо, практика ирэфуда приводится как пример, заслуживающий принятия во внимание.

Нет нужды обращать взор к большой теме актуальности противостояния «демократии и авторитаризма» в то время, когда люди непосредственно указывают на прекращение функционирования системы, которое проявляется в таких явлениях как отсутствие явки на апрельских объединенных выборах в органы местного самоуправления и невозможность обеспечить надлежащее представительство в руководящих органах. Можно ли сопротивляться «авторитаризму», допуская прекращение функционирования избирательной системы, служащей базисом демократии? Этим неминуемо воспользуются в своей борьбе авторитарные государства, чтобы обвинить нас в «отказе от демократии». Одна из причин прекращения функционирования демократических институтов, безусловно, состоит в том, что мы перестали ощущать, насколько нам необходима демократическая система, а если мы будем больше знать о том, как несколько сотен лет назад наши предки на протяжении длительного времени упорными усилиями, а иногда и рискуя собственными жизнями, боролись за обретение ряда прав и общественных механизмов ради того, чтобы «жить справедливой и благополучной жизнью», не станем ли мы осознавать важность демократии хоть немного отчетливее?

Фотография к заголовку: подсчет голосов на 26-х выборах в Палату советников Парламента Японии, 10 июля 2022 года, Токио, район Синдзюку (© Jiji Press)