Система санкин котай: содержание постоялых посёлков – тяжёлое бремя для окружающих деревень

Страдания народа в «Сэйтэн о цукэ»

Княжеством Окабэ правила семья Амбэ из фудай-даймё, давних вассалов сёгунского рода. В 3 году Каэй (1850) даймё в 12-м поколении Амбэ Нобутака, который был ещё ребенком, поехал в замок Эдо для выражения вассальной преданности сёгуну Токугаве Иэёси. Похоже, упоминающийся в сериале «выезд молодого господина» относится ко времени, когда Нобутака впервые посетил сёгуна.

Княжество Окабэ не было вотчиной даймё с собственным замком, род Амбэ был даймё, обязанными жить в Эдо (эдо-дзёфу) и не обязанными регулярно ездить между своими владениями и Эдо по системе санкин-котай. Нобутака также жил в Эдо, и, похоже, после аудиенции у сёгуна планировал с процессией торжественный выезд в своё княжество, или же он уже был там и собирался выезжать в Эдо, из контекста точнее сказать нельзя. В любом случае процессия должна была идти через тракт Накасэндо, который хотели отремонтировать, чтобы не опозориться.

Нобутаке тогда было 12 лет (по японскому счёту, когда при рождении ребёнок считается годовалым).

Суть всего этого эпизода в том, что на своих территориях дороги обустраивали даймё, дороги были совершенно необходимы для прохождения процессий даймё, расходы взимали с жителей этих территорий, заставляя жертвовать крупные суммы денег.

Правителям Окабэ в рамках стандартных обязанностей иногда поручали охрану замка Осака и замка Нидзё, поэтому, возможно, у них и не было другого выхода, кроме как переложить бремя затрат на ремонт дорог на население.

Район, куда отправляли на работы крестьян Тиараидзимы для «выезда молодого господина»: 1) постоялый посёлок Фукая на Накасэндо, 2) участок, где, вероятно, шло строительство, 3) на надписи видно имя «Амбэ, правитель Сэццу» («Обзор японских трактов», Нихон кайдо соран, из собрания автора)

Чтобы процессии даймё могли беспрепятственно передвигаться, каждое княжество на своей территории вело строительство, осуществляло обслуживание и управление трактами, на что уходили немалые деньги местного населения.

Дороги как одна из причин разорения деревень

Местное население обеспечивало не только деньги на строительство дорог, оно поставляло и рабочую силу. Соседние деревни отряжали мужчин на строительство, а всё это время сельскохозяйственные работы выполняли оставшиеся в деревне женщины и дети, отчего падала производительность.

У населения были и другие повинности. В пятой части этой серии статей я писал, что сёгунат указывал, сколько должно быть на носильщиков и лошадей для транспортировки в каждом постоялом посёлке для процессий санкин-котай, что также порождало проблемы. Если посёлок не мог обеспечить нужное количество людей и лошадей, их набирали во «вспомогательных деревнях» сукэго рядом с трактом, но поскольку это считалось общественными работами, то работать приходилось бесплатно или за содержание в 2-3 мон в день, что было совершенно невыгодно. Крестьян фактически принуждали выполнять трудовую повинность.

Утагава Хиросигэ «Пятьдесят три станции Токайдо: смена лошадей и носильщиков в посёлке Фудзиэда» (Коллекция Национальной парламентской библиотеки). Картина изображает смену лошадей и носильщиков (цугитатэ) в постоялом посёлке Фудзиэда. Неясно, были ли изображённые люди жителями «вспомогательных деревень» сукэго, но если да, то их заработная плата была на удивление низкой

В результате сдать ежегодный налог было трудно, и крестьяне могли покинуть деревню. Причины бегства крестьян в основном связаны со стихийными бедствиями и неблагоприятным климатом, но жестокость системы «вспомогательных деревень» можно также считать одним из пусковых механизмов. Система регулярных посещений Эдо санкин котай и «вспомогательные деревни» в самой своей структуре содержали факторы, способные привести к опустошению сельских районов.

Чиновники княжеств добивались снижения платы за постой

С другой стороны, постоялые посёлки за предоставление лошадей и носильщиков обычно получали от сёгуната освобождение от налога на жильё, им также поставляли рис для питания процессий даймё.

Казалось бы, всё это как нельзя больше благоприятно для постоялых посёлков, но в действительности вести дела им было нелегко. Поскольку при системе санкин котай постоянно звучали призывы к экономии дорожных расходов, многие княжества требовали снизить плату за постой.

В книге «Санкин-котай» Ямамото Хирофуми (изд-во «Коданся гэндай синсё») приводится пример – в 10 году Анъэй (1781) княжество Хаги (Тёсю) вело переговоры о скидках с постоялым посёлком Якагэ-дзюку (сейчас – пос. Якагэ уезда Ода преф. Окаяма), оно просило снизить плату за постой в гостиницах хатаго с 143 мон за человека до 128 мон.

Посёлок ответил, что это невозможно, но те, будучи воинами-буси, не хотели слышать, что им отказывают. В конце концов, после очень сложных переговоров стороны сошлись на цене в 138 мон.

Размеры процессии даймё княжества Хаги оценивают в 600-700 человек. Скидка в 5 мон на человека из простого расчёта на 600-700 человек даёт 3000-3500 мон. Если принять 1 мон за 25 нынешних йен, это будет от 75 000 до 87 500 йен. Это может показаться небольшой суммой денег, но поскольку хатаго – это небольшие гостиницы типа минсюку, где останавливались вассалы рангом пониже, снижение доходов на 70 000 или 80 000 йен за ночь было, вероятно, весьма ощутимым.

Можно было бы подумать, что правители Хаги (это был, вероятно, род Мори) имели склонность торговаться по мелочам, но на самом деле такие переговоры постоянно вели и другие княжества.

Свои проблемы были и у хондзин – мест, где ночевали даймё и высшие вассалы.

Согласно книге регистрации постояльцев хондзин «Цубаки» постоялого посёлка Коорияма (в настоящее время г. Ибараки преф. Осака) на тракте Сайгоку-кайдо в среднем процессии санкин котай останавливались там 22,7 дня в год, то есть менее двух дней в месяц – интенсивность использования гостиницы была крайне низкой.

Более того, сезоны процессий бывали два раза в год, и бывали месяцы, когда вообще не было заказов. На важнейших путях, в том числе Токайдо, ситуация была, наверное, получше, но низкая заполняемость гостиниц хондзин была общей проблемой по всей стране.

Гостиница-хондзин «Цубаки» в постоялом посёлке Коорияма. Согласно записям, даймё останавливались здесь всего около 22,7 дней в году, загруженность была крайне низкой (pixta)

Не будет ошибкой считать, что все гостиницы хондзин едва сводили концы с концами, и их было сложно содержать. Дефицит их бюджета всё рос, во второй половине периода Эдо он уже был неизбежен, и бывало, что в межсезонье там принимали и обычных людей.

В связи с тем, что регулярные посещения Эдо в системе санкин котай стали обязанностью даймё, сеть дорог и постоялых посёлков быстро развивалась, будучи неотъемлемой частью инфраструктуры. Передвижения людей и товаров способствовали экономическому росту Японии, но, с другой стороны, это также было одной из причин истощения сельских территорий.

Иллюстрация к заголовку: гравюра Хиросигэ «69 станций Кисо-кайдо: переправа через реку Каннагава в постоялом посёлке Хондзё» (Кисо кайдо рокудзю-кю дзи кисодзи-но эки хондзё-дзюку каннагава ватасиба, коллекция Национальной парламентской библиотеки). Хондзё был крупнейшим постоялым посёлком на тракте Накасэндо, через него проходило множество процессий даймё. На этой гравюре изображена процессия, проходящая через мост через реку Каннагава примерно в 5,5 км от Хондзё, где находился посёлок Тиараидзима в земле Мусаси, изображённая в сериале «Сэйтэн о цукэ»