Критика мифа об императоре-мужчине: новый взгляд на общество древней Японии

Зарождение интереса к истории

Любовь Ёсиэ Акико к Древней Японии началась ещё в детстве, когда она увлеклась историями о Ямато Такэру и других легендарных личностях доисторической эпохи. Учась в университете, она специализировалась на истории Японии, но никогда не думала, что сама сможет стать историком. Она хотела приносить пользу обществу, но в те дни возможности карьерного роста для женщин были сильно ограничены.

Окончив университет в 1971 году, Ёсиэ провела год в бесплодных поисках работы, и позже вышла замуж в возрасте 23 лет (как было принято в те времена). В течение следующих шести лет ее главной заботой было домашнее хозяйство и воспитание детей. Она знала, что выполняет важную работу, но этого было недостаточно.

«Конечно я любила свою семью и хотела быть рядом с ними, но я начала сомневаться в том, что рождение и воспитание детей должны препятствовать женщине занимать играть более публичную роль в обществе. Я начала думать об этой проблеме в исторической перспективе. Как только мои исследовательские цели стали ясны, я решила поступить в аспирантуру». Это было в 1979 году, во времена, когда феминизм был на подъеме в Японии, как и в других частях развитого мира.

«История женщин начала получать признание как академическая дисциплина в Японии только в 1980-х годах, на фоне распространения феминизма и увеличения числа женщин-ученых, – говорит Ёсиэ. – Я была одной из этих женщин».

Однако, подчеркивает Ёсиэ, ее исследования роли женщин в Древней Японии опираются на работы гораздо более раннего периода.

«Еще до Второй мировой войны, – отмечает она, – этнолог Такамурэ Ицуэ (1894-1964) доказала, что обычаи матрилокального брака, при котором супруги жили в общине жены, и гостевого брака преобладали на протяжении всего периода Хэйан (794-1192). Патрилокальный брак стал нормой гораздо позже. В древней Японии дети, как правило, воспитывались в семьях своих родственников по материнской линии, что укрепляло матрилинейные связи. Такамурэ утверждала, что женщины не занимали подчинённое положение в обществе древней Японии, а пользовались уважением. Но в её время, как и после войны, в академических кругах доминировали мужчины, поэтому ее теории не принимались всерьёз».

Читая между строк

В своем исследовании Ёсиэ попыталась пролить свет на роль, которые женщин играли в политике в ранней Древней Японии, внимательно изучая древние тексты, в том числе исторические хроники VIII века «Записи о деяниях древности» (Кодзики), «Анналы Японии» (Нихон сёки) и «Продолжение Анналов Японии» (Сёку Нихонги), антология поэзии «Собрание мириад листьев» (Манъёсю,датируемая VII-VIII веками); местные справочники, известные как «Описания обычаев земель» (фудоки) и самые ранние кодексы законов Японии.

«Вы почти не найдете упоминаний о женщинах в японской науке, изучающей развитие государства Ямато и правительства древности, – говорит Ёсиэ. – Количество первоисточников для раннего периода древности особенно ограничено. Но даже стандартные источники выдают множество ранее не замеченной информации, когда вы перечитываете их с точки зрения [женских] проблем. Например, есть упоминания о женщинах-главах деревень и главах родов, и мы видим, что женщины имели права наследования».

К началу 2000-х годов исследования женщин в древней Японии начали вызывать широкий интерес благодаря публикации нескольких книг, в которых были представлены новые данные о роли женщин-глав родов и императоров (в этой статье японское слово тэнно, грамматически среднего рода, обычно переводится как «император». Однако в целях ясности и в соответствии с общепринятой практикой титул «императрица» сохраняется применительно к конкретным лицам).

«Женщины-учёные постепенно проливали свет на руководящую роль женщин в древней Японии, и несколько историков-мужчин даже ссылались на их исследования в своих собственных работах. В этот период вопрос о наследовании императорского престола перестал быть просто историческим и стал горячей темой в средствах массовой информации из-за растущих опасений, что императорская линия зайдет в тупик при нынешнем правиле наследования по отцовской линии».

Кем была Химико?

Примерно в то же время Ёсиэ приступила к серьезному изучению Химико, фигуры, известной нам по описанию в китайских официальных исторических хрониках Записи о Трёх царствах. В летописи, известной японским ученым как «Предание о людях “ва” из истории государства Вэй» (Гиси вадзин-дэн), говорится о Химико как о королеве страны в земле Ва, Яматай, то есть Японии. Летопись сообщает, что группа вождей «совместно назначила» Химико своей правительницей, чтобы положить конец многолетней гражданской войне. Предание описывает её как королеву-шаманку и сообщает, что она правила с помощью своего младшего брата.

«В Японии сотни, если не тысячи статей были написаны на тему Химико и Яматай, и все они основаны на «Предании о людях “ва”». Поверхностная интерпретация этого источника привела ученых к выводу, который доминирует до сих пор: Химико была шаманкой-затворницей, а фактическим правителем был её младший брат. Никто не счел нужным подвергнуть сомнению предвзятое мнение о том, что политическая власть, естественно, принадлежала мужчине».

Ёсиэ считает, что «Преданиe о людях “ва”» следует интерпретировать в контексте недавних археологических и исторических находок, и учитывать, что летопись отражает предубеждения строго-патриархального общества Древнего Китая. Внимательно перечитывая текст с учетом этих факторов, Ёсиэ все больше и больше убеждалась, что Химико лично руководила правительством и внешней политикой своей страны.

Например, одна из причин, по которой историки преуменьшают политическую и дипломатическую роль Химико, заключается в том, что «Преданиe о людях “ва”» утверждает, что она никогда лично не появлялась перед иностранными посланниками. Но, по мнению Ёсиэ, её скрытность как раз является убедительным доказательством того, что она была правящим монархом. «Монархи Ямато никогда не показывались посторонним до конца VII в., когда строительство дворца Фудзивара в китайском стиле создало для них пространство для аудиенций с иностранными посланниками», – отмечает она.

Археологический анализ содержимого японских курганов, или кофун, позволяет предположить, что на Японском архипелаге были как женщины, так и мужчины-вожди, причем женщины составляли от 30% до 50% от общего числа. Некоторые из этих женщин были похоронены с оружием. По мнению Ёсиэ, «совместное назначение» Химико правителем над 30 другими вождями стало возможно в обществе, где женщины участвовали в управлении наравне с мужчинами.

Согласно «Преданию о людях “ва”» королевство Вэй присвоило Химико титул «Королевы Ва и друга Вэй» – подтверждая, по мнению Ёсиэ, дипломатическое мастерство Химико.

Рассматривая историю императрицы Суйко

Между концом VI и концом VIII вв. на императорский трон Японии взошли шесть женщин, представляющих восемь отдельных царствований: Суйко, Когёку/Саймэй, Дзито, Гэммэй, Генсё и Кокэн/Сётоку. На самом деле женщины составляли примерно половину от числа императоров в этот решающий период ранней истории Японии и императорского двора. Тем не менее историки относились к ним так, как если бы они были просто «промежуточными наследницами», коронованными по необходимости, чтобы предотвратить разрыв в линии наследования.

Ёсиэ считает, что история была особенно несправедлива к первой из них, императрице Суйко (годы правления 592-628). Дочь императора Киммэя и Сога-но Китаси-химэ из могущественного рода Сога, Суйко правила целых 36 лет – п ериод, в течение которого был достигнут значительный прогресс в деле государственного строительства, поддержанный введением буддизма. Однако эти достижения, как правило, приписываются дяде Суйко, Сога-но Умако, и её племяннику, принцу-регенту Сётоку (574-622). Ёсиэ полашает, что это отчасти результат предубеждений, пронизывающих «Анналы Японии», официальную летопись, которая является основным источником, отражающим период с конца 500-х годов до начала VIII века.

«Обожествление принца Сётоку началось примерно в то время, когда составлялись «Анналы Японии», поэтому трудно получить ясное представление об императрице Суйко, поскольку она, как правило, оттеснялась на задний план легендой о Сётоку, – говорит Ёсиэ. – Но, просто взглянув на бесспорные исторические факты, становится ясно, что Суйко была настоящей правительницей, которая активно занималась дипломатией и знала, как максимально эффективно использовать способности обоих мужчин».

В этот период истории, по словам Ёсиэ, титул царя или императора присваивался человеку, на чьё лидерство могли согласиться главы могущественных кланов страны – очень похоже на «совместное назначение» Химико несколькими столетиями ранее. Ёсиэ считает, что выбор лидера среди подходящих наследников определялся не столько полом, сколько возрастом и опытом. Чтобы пройти отбор, кандидату должно было быть около 40 лет.

«Анналы Японии» сообщают, что отец императрицы Суйко, чувствуя, что он слишком молод и неопытен, чтобы стать императором в возрасте 31 года, сначала попросил жену предыдущего императора занять трон вместо него, но она отказалась. По мнению Ёсиэ, этот рассказ (несмотря на исторические несоответствия) можно рассматривать как свидетельство того, что мудрость и опыт считались более важными, чем пол.

«Двор Ямато укреплял свою власть в условиях острой конкуренции, – говорит Ёсиэ, – и даже послал войска на Корейский полуостров. Поэтому монархом должен был быть опытный человек с лидерскими качествами, способный объединить народ и управлять им».

Когда императрица Суйко взошла на трон, ей было 39 лет; принцу Сётоку, тогда известному как Умаядо, было всего около 20. Учитывая важность таких факторов как возраст и опыт, Ёсиэ кажется маловероятным, что принц Сётоку управлял бы государственными делами от имени Суйко. Ёсиэ также ставит под сомнение широко распространенное мнение о том, что Суйко, по сути, была марионеткой своего могущественного дяди Сога-но Умако.

«Разница в возрасте между дядей и племянницей составляла всего два года, – отмечает она. – Я склонна рассматривать их как близких друзей с детства, воспитанных вместе в одном матрилокальном доме клана Сога – двух равных, которые разделяли схожие идеи о построении государства посредством введения и распространения буддизма».

«Двулинейное» общество Древней Японии

В свое время историки классифицировали все общества либо как патрилинейные, либо как матрилинейные. Но укрепляется понимание, подкрепляемое культурной антропологией, что Древняя Япония была «двулинейным обществом», в котором материнская и отцовская линии происхождения ценились одинаково. Обе родословные учитывали положение человека в клане, и отпрыски императора как женского, так и мужского пола считались законными наследниками трона.

«Принцип патрилинейности не был кодифицирован в Японии до конца VII в., когда двор принял систему рицурё, следовавшую образцам институтов династии Тан. Но я считаю, что билинейность сохранялась в японском обществе, включая правящий класс, приблизительно до VIII в.», – говорит Ёсиэ. Она отмечает, что генеалогическое древо принца Сётоку, изображенное на мандале Тэндзюкоку сютё, датируемой 622 годом, уделяет одинаковое внимание как мужской, так и женской линии происхождения. «Анналы Японии», напротив, уделяют большее внимание мужской линии, отражая растущее влияние китайских норм в правящих кругах Японии.

Наличие императорской крови как по материнской, так и по отцовской линии давало больше шансов на легальное признание претендентам на трон, и кровные браки были распространены среди членов императорского дома в VI -VII вв. Фактически, в этот период большинство императоров, как мужчин, так и женщин, были связаны с предыдущим императором как по отцовской, так и по материнской линии в пределах двух поколений.

Ёсиэ отмечает, что и император Дзёмэй (пр. 629-641), и его супруга, ставшая императрицей Когёку, были родственниками императора Киммэя по материнской и отцовской линиям. Их сыновья, впоследствии ставшие императорами Тэндзи и Тэмму, были еще маленькими детьми, когда император Дзёмэй умер, а их мать взошла на трон как императрица Когёку (пр. 642-645). «После кратковременного отречения от престола, она снова вернулась к власти как императрица Саймэй (пр. 655-661), что свидетельствует о ее способностях. Без сомнения, её сыновья росли и учились быть правителями на её примере. С этой точки зрения императоров Тэндзи и Тэмму можно рассматривать как пример императорской преемственности по материнской линии».

Наследование по мужской линии как новое правило

В период Эдо (1603-1868) страной правили ещё две женщины: императрица Мэйсё (пр. 1629-1643) и императрица Го-Сакурамати (пр. 1762-1771). Ёсиэ соглашается, что они, вероятно, были накацуги, «временными наследниками», если использовать современную терминологию, сохранявшими власть до тех пор, пока не смогут передать её следующему императору-мужчине. Она полагает, что начиная с 1960-х годов, учёные экстраполировали эту ситуацию и пришли к выводу, что это всегда было функцией женщин-императоров. Но исследование Ёсиэ демонстрирует обратное.

Нынешние правила наследования императорской власти, согласно которым унаследовать Хризантемовый трон может только мужчина и только по отцовской линии, были впервые кодифицированы в Законе об императорском доме 1889 года, принятом вместе с Конституцией Мэйдзи, когда Япония стремилась построить современную национальную империю.

«Ожесточенные дебаты о правилах наследования велись до самого последнего момента, но в конце концов было решено, что женщина не может взойти на трон и что наследование должно быть исключительно по мужской линии, от отца к сыну». Дебаты возобновились в 1990-х годах на фоне нехватки подходящих наследников мужского пола, а в 2005 году правительственная комиссия одобрила наследование по женской линии. Но осознание необходимости реформ ослабело после того, как в 2006 году у принца Фумихито и принцессы Кико родился наследник.

После Второй мировой войны Япония, по крайней мере, на бумаге, отказалась от семейной системы иэ и других патриархальных институтов. Послевоенная конституция, основанная на принципе народного суверенитета, отводит императору строго церемониальную роль и предоставляет равные права мужчинам и женщинам. «Несмотря на это, мужской шовинизм сохраняется в японском обществе, – говорит Ёсиэ, – и императорский дом продолжает следовать правилам наследования, принятым в эпоху имперского суверенитета».

Во многом проблема заключается в том, говорит Ёсиэ, что большинство людей в Японии не понимают, что наследование по мужской линии – это относительно новая система.

«Я думаю, что многие люди выступают против изменения правил, ошибочно полагая, что наследование по мужской линии было священной традицией с незапамятных времен. Пришло время японскому народу освободиться от этого мифа и переосмыслить «традиции» императорского двора в контексте символической роли императора и в соответствии с Конституцией Японии».

Фотография к заголовку: созданный по представлениям портрет императрицы Суйко работы Тосы Мицуёси, 1726 г., Эйфукудзи, Осака