Как в Оо-оку выбирали женщину, которая будет спать с сёгуном?

Шанс был не у всех

За исключением редких случаев, происходивших в ранний период существования Оо-оку, девушка с низким статусом – например, горожанка, практически не имела шансов быть замеченной сёгуном.

Из редких исключений можно назвать О-сидзу-но ката, наложницу второго сёгуна, Хидэтады. Она считается дочерью плотника, а их сын, Хосина Масаюки, стал первым правителем Айдзу. Однако, согласно другой версии, она была дочерью прежнего вассала рода Го-Ходзё, так что её происхождение неясно.

То же самое можно сказать и об О-Тама-но ката, которую любил третий сёгун, Иэмицу, и которая стала матерью пятого сёгуна, Цунаёси. В историческом документе XVIII века «Рюэй фудзё дэнкэй», достоверность данных которого вызывает сомнения, она названа дочерью зеленщика и там описана история успеха дочери простолюдина, которой благоволил Иэмицу, но настоящее её происхождение неизвестно.

У Иэмицу также была прислужница из низшего сословия, которую Касуга-но Цубонэ нашла в Асакусе и сделала наложницей сёгуна, которая получила имя О-Раку, а О-Нацу была банщицей, прислужницей низшего разряда. Таким образом, легенды о возвышении бедных девушек есть, но даже если допустить, что они правдивы, это были крайне редкие исключения.

Рассказ «Дочь зеленщика», опубликованный в 1920 году, рассказывает об О-Тама-но ката, наложнице 3-го сёгуна Иэмицу. И сегодня многие уверены в том, что О-Тама происходила из семьи простолюдинов (предоставлено Национальной парламентской библиотекой)

На самом деле наложниц для сёгуна выбирали из о-тюро. Это пятая по значимости должность среди прислужниц, и получить её могла далеко не каждая, а только девушки из самурайских семей разряда о-мэ миэ, допущенных к особе сёгуна, и выше.

Название о-мэ-миэ относится к статусу, позволяющему встретиться с сёгуном напрямую, к нему относились семьи прямых вассалов сёгуна хатамото и выше. Остальные – семьи самураев низкого ранга, таких как гокэнин, горожане и фермеры относились к разряду ниже о-мэ-миэ и возможности видеть сёгуна не имели. Другими словами, даже если девушки из этих семей и входили в Оо-оку, то находились на положении подчинённых и, по сути, не показывались на глаза сёгуну, он никак не мог их увидеть.

Единственной возможностью увидеть сёгуна для девушки из семейства ниже о-мэ-миэ было стать приёмной дочерью в семье хатамото, повысить таким образом свой социальный статус, а затем поступить на службу во дворец.

Именно таким образом во дворец попала О-Миё, наложница 11-го сёгуна, Иэнари.

Ее отец был священником низкорангового храма буддийской школы Нитирэн, но она стала приемной дочерью хатамото, близкого помощника Иэнари, и впервые могла видеть Иэнари после того, как попала в Оо-оку. Это был стратегический ход, который хатамото запланировал с самого начала, и крайне редкий пример возвышения.

Критерии отбора

Как же отбирали женщин для сёгуна? Их выбирали из о-тюро по очень строгим критериям. Согласно «Кюдзисимонроку», материалам исследования Исторического общества Токийского императорского университета в 1890-1891 гг., основанным на рассказах бывших служительниц Оо-оку, критерии были следующими.

• Из о-тюро, происходящих из семей о-мэ-миэ, высшие начальницы Оо-оку, о-тосиёри, отбирали восемь кандидатур на служение сёгуну в спальне.
• Приоритетом являлся статус семьи женщины, чем он выше, тем лучше.
• Сёгун мог выбирать из этих восьми любое количество девушек.

В конечном счёте важнейшим фактором был статус семьи девушки. В Оо-оку царила классовая иерархия, и приоритет отдавался происхождению, внешность была вторична. Это было вполне естественно, поскольку роль девушки состояла в рождении сына, который может стать следующим сёгуном, или дочери, которая выйдет замуж в семью даймё через политический брак.

Кроме того, девушка не могла даже войти в число кандидаток, если она не прошла «экзамен» у о-тосиёри, то есть не понравилась им.

Неизвестно, в чём была суть «экзамена», но, поскольку они искали хороших жён и мудрых матерей, то, вероятно, проверяли практические навыки, такие как шитьё, и при этом отдавали предпочтение девушкам из семей, где рожали много мальчиков. Помимо этого, если девушка не забеременела после общения с сёгуном, её социальный статус оставался прежним, о-тюро. Только после рождения ребёнка её признавали наложницей.

Митамура Энгё, исследователь культуры Эдо, в период Мэйдзи провёл интервью с Мураямой Масэко, которая служила при законной жене 13-го сёгуна, Иэсада. Она рассказала о таких обычаях при выборе девушки для сёгуна.

«При выборе девушки проводились смотрины в саду. Девушек пускали гулять по саду, и господин на них смотрел».

Митамура Энгё, «Дворцовые служанки» (Готэндзётю), опубликовано в 1930 г. (собрание Национальной парламентской библиотеки)

Таким образом, в ходе церемонии о-нива о-мэ-миэ женщины, рекомендованные о-тосиёри, наряжались в кимоно с длинными рукавами (фурисодэ) и прогуливались по саду замка Эдо, а сёгун тайком за ними наблюдал. В процессе он называл понравившихся, их назначали прислуживающими сёгуну о-тюро, и они служили сёгуну в спальне.

Однако, как уже говорилось ранее, при Иэмицу, третьем сёгуне, статус наложницы был неопределённым, и можно предполагать, что такие правила установились с середины периода Эдо, когда в Оо-оку установился строгий контроль. С течением времени в Оо-оку стала главенствовать политика, это был орган, контролирующий производство потомства сёгунов.

Жизнь служительниц Оо-оку

Считается, однако, что такой установленный порядок часто нарушали со времён Иэнари, о котором мы говорили в статье «Упадок нравов в Оо-оку при “похотливом сёгуне”» Иэнари». Например, в третью луну на Праздник кукол в Оо-оку в Годзано-ма выставляли великолепный набор кукол на 12-ярусной подставке, и родственницам служительниц Оо-оку разрешали приходить на него посмотреть. Иэнари спал с некоторыми из таких родственниц и назначал их о-тюро.

При Иэмоти, 14-м сёгуне, согласно свидетельству вышеупомянутой Мураямы Масэко, одна из примерно семнадцати наложниц была выбрана в ходе «открытых смотрин» (кодзэн о-мэ-миэ). В данном случае «открытые» означает, что они проводились вне дворцового сада, и существует вероятность того, что это происходило на улицах города Эдо.

После Иэнари нравы Оо-оку, вероятно, стали менее строгими.

Женщинам, с которыми спал сёгун, в своё время приходил срок уходить на покой. В данном случае это означает, что со смертью их мужчины, сёгуна, они обривали голову, постригаясь в монахини, и меняли имя на буддийское, с окончанием «-ин».

Дальнейшая их судьба определялась по-разному:

• Если она родила мальчика, который стал новым сёгуном → продолжает жить в Оо-оку Хоммару замка Эдо.
• Если она родила мальчика, но он не стал сёгуном → переезжает в Оо-оку Ниномару в замке Эдо.
• Если она родила девочку → переезжает в Оо-оку Ниномару или в усадьбу Сакурада.
• Если она спала с сёгуном, но не родила (и не получила титула наложницы) → переезжает в усадьбу Сакурада.

Усадьба Сакурада была местом, где проживали ушедшие на покой о-тюро, с которыми спал сёгун. Согласно вырезной карте Эдо (Эдо кириэдзу), она располагалась в районе современного парка Хибия и также называлась Бикуни-ясики, Усадьба монахинь.

Квартал Сотосакурада Нагататё на карте «Эдо кириэдзу». Красной рамкой обведена усадьба Сакурада, где жили удалившиеся на покой наложницы сёгунов (предоставлено Национальной парламентской библиотекой)

Таким образом, дальнейшая жизнь женщин складывалась по-разному в зависимости от того, родили они мальчиков или девочек, стал ли сын новым сёгуном. Это было общество с чёткими классовыми ограничениями.

С другой стороны, их жизнь можно назвать и удачной, поскольку о женщинах сёгуна заботился сёгунат до конца их жизни.

Изображение к заголовку: «Девушка на высочайших смотринах» (Мусумэ о-мэ-миэ дзу), изображающая испытание о-тюро. Справа – о-тюро, прислуживающая жене сёгуна, в центре показано сшитое кимоно (предоставлено Национальной парламентской библиотекой)